Большинство моногородов России — это особенные территориальные образования, которые в силу своей узкопрофильной специфики зависят от деятельности градообразующего предприятия. Гендиректор "Фонда развития моногородов" Илья Кривогов рассказал в интервью IrkutskMedia о "гринфилдах", а также о том, появятся ли в Иркутской области новые моногорода, готовы ли китайцы инвестировать в проекты вокруг Байкала и как решить экологические проблемы в Саянске и Усолье-Сибирском.
— Илья Викторович, в России сегодня можно насчитать 319 моногородов – населенных пунктов, чья экономика тесно увязана с работой одного крупного предприятия. В Иркутской области раньше находилось 8 моногородов. Изменилось ли сегодня их число? И к каким категориям сейчас они относятся?
— Нет, число моногородов не изменилось. Как было 8, так и осталось. Это Усолье-Сибирское, Черемхово, Байкальск, Тулун, Саянск, Усть-Илимск, Железногорск, Шелехов. Фонд развития моногородов работает с каждым из них. Все эти моногорода разные и нуждаются в разных мерах поддержки.
Всего есть три категории моногородов. Одна – где успешно работают градообразующие предприятия. Есть примеры очень эффективных предприятий в области химии, металлургии, целлюлозно-картонной промышленности. Однако надо понимать, что в таких городах надо развивать и альтернативные производства. Месторождения имеют свойства заканчиваться.
Второй вид моногородов – населенные пункты, где сегодня не осталось градообразующих предприятий. К примеру, Байкальск. Производство закрыто, о его возобновлении думать невозможно. И наконец, третий вид – моногорода, где градообразующее производство находится в среднем состоянии или на грани закрытия, продажи, идут сокращения. Но пока эти предприятия продолжают работать. Таких городов в России около сотни. Проблему в них можно решить, только модернизируя существующие производства и создавая альтернативные рабочие места.
— Сколько средств выделил Фонд на развитие этих моногородов?
— Пока нисколько. Заявок в фонд еще не поступало. Однако мы ведем с городами активную работу. К примеру, ситуация в Усолье-Сибирском непростая. Крупнейшее в городе предприятие – химзавод – закрылось. После него остались залежи ртути. Прежде чем, в город придут новые инвесторы, надо решить эту проблему, ведь в большой опасности находится экология. Между тем, немного опережая события, я скажу, что в городе есть потенциал для развития фармацевтического производства. На днях прошла встреча с крупным фармацевтическим холдингом. Возможно, в ближайшее время будет реализован масштабный проект — "гринфилд". С нуля мы создадим крупное производство.
Справка: Greenfield – новый земельный участок промышленного назначения для строительства индустриального парка "под ключ", находящийся по сути в "чистом поле". Greenfield является самым совершенным способом при строительстве индустриального парка, так как парк имеет современную инфраструктуру и новые коммуникации, а это дает возможности значительного роста производства с меньшими издержками. Но такой способ при строительстве индустриальных парков, как greenfield, требует значительных инвестиций.
Что касается других моногородов Иркутской области, то там тоже есть интересные идеи. В частности, мы хотим развивать в некоторых городах сферу лесопереработки.
— Инвесторы уже проявляют интерес?
— Крупные нет. А вот малый и средний бизнес — да. В одно время была мода на китайских инвесторов. Но у них непростой бизнес, который сложно адаптировать к России. Кроме того, бизнесмены из Китая очень требовательны. Поэтому мы решили сделать ставку на "внутренние инвестиции". В соседних с Иркутской областью регионах многие компании ищут новые рынки сбыта. Вот с ними мы и работаем. Конечно, хотелось бы, чтобы крупные корпорации все же пришли в моногорода. В регионе крайне перспективны две отрасли – фармацевтика и деревопереработка. Думаю, одна из них в следующем году, что называется "выстрелит", и мы увидим там крупных инвесторов.
— Малый и средний бизнес тоже вкладываются в деревопереработку в регионе?
— Нет. Малый бизнес инвестируют в сферу услуг. В моногородах идет активное создание комфортной городской среды. Мы хотим сделать так, чтобы в городе отдельно было "промышленное пространство" и отдельно "пространство для жизни". Вторую часть населенного пункта мы и благоустраиваем. И, знаете, это работает. Вкладываем деньги в такие, казалось бы, не инвестиционные проекты, как благоустройство набережных. Но после них в городах появляются новые инвестиции. Бизнесмены начинают вкладывать деньги в сферу услуг, организуется торговля, появляются кафе на тех же набережных.
— Понятно. Давайте теперь поговорим о проблемах в моногородах. Возьмем, например, город Саянск. В 2015 году производство на крупнейшем предприятии города — "Саянскхипласте" — встало из-за прекращения поставок этилена. Какие меры необходимо предпринять, чтобы такое больше не повторилось?
— Знаете, мне это сложно комментировать. Наш фонд работает в городе с альтернативными проектами, а не с градообразующим предприятием. Мы хотим создать там новую экономику. И у нас на примете уже есть один интересный проект в сфере лесопереработки. Он пока недостаточно раскручен, и мы прилагаем массу усилий, чтобы его запустить.
Решить же проблемы "Саянскхипласта" должны собственники предприятия. Раз проблема на предприятии возникла из-за поставок сырья, надо искать новых поставщиков.
— Теперь давайте коснемся моногорода Черемхово. После запуска Богучанской ГЭС и введения в полную силу Саяно-Шушенской ГЭС предполагалось, что большая часть электроэнергии будет направлена на алюминиевое производство, однако этого не произошло. В связи с этим стали меньше покупать черемховский уголь. Каким образом предполагается решить проблемы города Черемхова и что необходимо сделать для увеличения продаж данного вида топлива?
— Это законы рынка. Если есть дешевая электроэнергия, а в Иркутске она есть, на нее и идет переориентация. Иногда приходится принимать сложные решения. Я, конечно, не говорю, что надо закрывать предприятия. Но надо начинать думать о других рынках сбыта угля. Возможно, стоит поговорить с РЖД, чтобы они снизили тарифы и дали возможность поставлять уголь в другие регионы или за пределы страны.
Думаю, когда мэр Черемхова и его команда будут проходить обучение в Сколково и РАНХиГС, организуемое нами, мы с ними обсудим, как дальше развивать город. Подумаем, есть ли рядом другие потребители угля, которым можно направить поставки.
— Когда и каким образом решится вопрос с теплоисточником в городе Байкальске? Сколько на эти цели может потребоваться средств?
— Здесь нужны решения на уровне федеральных министерств. Вообще в Иркутской области нет проблем с поставщиками электроэнергии, как, к примеру, где-нибудь в Карелии. Их можно найти.
В целом же на модернизацию ТЭЦ в Байкальске может потребоваться до 1,5 млрд рублей. Но кроме модернизации самого теплоисточника, в ремонте нуждаются и сами сети. Ведь если построить новую ТЭЦ, а сети оставить старыми, рано или поздно они взорвутся, не выдержат нагрузки. На ремонт сетей надо еще несколько сот миллионов. Руководство региона и города должны направить заявку в Минстрой, Минэнерго, Минприроды.
— На какой стадии находится проект по рекультивации отходов Байкальского ЦБК, закрытого еще в 2013 году?
— Решить проблему экологического урона от работы Байкальского ЦБК можно только, разработав специальные технологии. Они уже созданы, но пока не согласованы. Вообще эту проблему надо решать быстро. Город находится в сейсмоопасной зоне и в любой момент землетрясение может привести к тому, что отходы ЦБК попадут в Байкал. Деньги на решение проблемы, насколько я знаю, уже заложены. Нужна активная позиция руководства региона и качественная последующая работа по рекультивации отходов.
— За счет каких направлений планируется создать новые рабочие места в Байкальске, где закрыто градообразующее предприятие? Как оцениваете сферу туризма как градообразующее направление Байкальска?
— В городе надо развивать промышленность, при этом не забывая о жестких экологических ограничениях. Город находится в природоохранной зоне, и создавать заводы там можно только с нулевым выбросом. Поэтому надо думать, какие проекты можно было бы реализовать, не загрязняя в регионе окружающую среду.
Что касается туризма, то это очень перспективное направление. Бренд "Байкал" сегодня известен, но не до конца раскручен. Туристический потенциал в регионе не раскрыт. Системно туризмом никто не занимался. Однако за последние несколько лет в Иркутской области появился ряд неплохих гостиниц, много частных гостевых домов. На них высокий спрос. И как ни странно в регионе можно встретить уже сейчас немало иностранцев. Я как-то летел в Иркутск в самолете с поляками и англичанином. Поляки ехали к родственникам. Оказывается, на севере области есть польская деревня. Англичанин же просто хотел приключений. Он был наслышан о знаменитом Байкале, и у него было желание — хотя бы раз в жизни его посетить.
Раскручивая достопримечательности в регионе, надо привлекать и зарубежных и внутренних туристов. А еще надо создавать для туристов инфраструктуру: туристические зоны, навигацию, рекламу на иностранном языке.
