IrkutskMedia, 19 декабря. Бои 1917 года на улицах Иркутска начались 21 декабря (8 по старому стилю) и продолжались несколько дней. Военно-революционный комитет (ВРК), подконтрольный большевикам, попытался разоружить учащихся военно-учебных заведений, что вызвало их сопротивление, вылившееся в вооруженное столкновение, которое завершилось 30 декабря подписанием перемирия. Обе стороны активно использовали кроме стрелкового оружия артиллерию и бомбометы, что привело к многочисленным разрушениям и пожарам в городе. Воспоминания участников и очевидцев тех событий — материале ИА IrkutskMedia.
Описание тех кровавых дней, происходивших в городе, представлено не только в научной исторической литературе, но и в мемуарах участников столкновений и обычных горожан. Наиболее широкий пласт источников связан с большевистскими деятелями, которые сражались на улицах города, но в тоже время мы хотели бы обратить внимание, что эти воспоминания не лишены идеологической фабулы.
Рассказы юнкеров и офицеров, сражавшихся по другую сторону баррикад, представлены в меньшей степени и многие, являются библиографической редкостью. Мемуары жителей города, переживших декабрь 1917 года, также являются важным источником, который передает общую картину тех событий.
Наиболее ожесточенные бои развернулись в центре города, который к тому же обстреливался артиллерией, бившей по 1 и 2 школам прапорщиков и по близлежащим зданиям.
Внутренний плац 2-й школы прапорщиков. Фото: Из фотофонда ЦДНИ ГАИО, фотокопия
В Белом доме остался гарнизон красной гвардии и части руководящей верхушки местной партийной организации — всего около 150 человек. Осажденные красноармейцы не были готовы к долгой обороне Белого дома, подвоз боеприпасов, медикаментов и продовольствия большевики обеспечили с помощью "большевистского красного креста".
В городской летописи Нита Сергеевича Романова отмечено, что "30 ноября 1917 года в помещении бюро социал-демократов большевиков состоялось собрание сестер Красной гвардии". Эта организация была создана из опасений, что в ходе вооруженного столкновения большевикам не будет оказана медицинская помощь сестрами милосердия Российского красного креста.
Достаточно подробные воспоминания о создании "большевистского" или "рабочего" Красного креста оставила Марина Иннокентьевна Заболоцкая, одна из сестер этой организации:
"По рекомендации Лебедева меня приняли в иркутскую партийную организацию большевиков. Это было в июле 1917 года. А уже в ноябре в Иркутске началось формирование отряда Красной гвардии, начальником которого был Сергей Лебедев. Зима в 1917 году была очень суровой. Морозы доходили до -40°С. Занятия отряда проходили в "Белом доме". Однажды Сергей Лебедев пришел на занятие с санитарной сумкой. Выстроив нас, он сказал:
— Нам нужно немедленно приступить к организации своего большевистского Красного креста. Мы не должны доверять своих раненых медицинскому персоналу, который целиком на стороне юнкеров. Поэтому я предлагаю кому-нибудь из вас взяться за организацию нашего пролетарского Красного креста. Мы заявили, что в Иркутске столько сестер милосердия, что они могут обслужить целый фронт, а не только нас, если будут бои. Никто из красногвардейцев не хотел брать санитарную сумку из рук Лебедева. Тогда он подошел к моей сестре Телечкиной-Сухорословой, молча взял из ее рук винтовку и дал санитарную сумку".
Следует отметить, что ожидания красных командиров не оправдались и медицинскую помощь в медучреждениях города получали как юнкера, так и красногвардейцы без исключения. Накануне декабря 1917 года еще не закончилась Первая мировая война, поэтому в Иркутске располагались лазареты, призванные обслуживать нужды военных. В Знаменском предместье имелся Иркутский военный госпиталь. Он стоял в стороне от активных военных действий и вполне мог взять на себя львиную долю пострадавших. Красный Крест построил рядом с 1-й школой прапорщиков лечебницу, которая находилась в оперативном управлении Яково-Александрийской общины сестер милосердия.
В Иркутске имелось две общины сестер милосердия Российского общества Красного Креста. Одна из ни — Мариинская — располагалась в самом эпицентре событий на Дегтевской (ныне Российской) улице, другая — в стороне, на Котельниковской (Фурье).
Как уже ранее было сказано, большевистский Красный крест в дни обороны Белого дома организовал подвоз боеприпасов, вывоз раненых, эвакуацию большевистских командиров и самое главное — обеспечивал связь между отрядами. Из воспоминаний Марины Иннокентьевны Заболоцкой, оказывавшей помощь раненым красноармейцам в Белом доме:
"Сначала поступали легко раненные. Но вот одному красногвардейцу раздробили кисть руки. Когда сняли пиджак, то оказалось, что все белье и руки у него в крови. Я взяла его за руку, и кость раздробленной руки отпала. От ужаса я потеряла сознание. (Надо сказать, что я с детства боялась крови и даже дома никогда не мыла сырого мяса). Открыв глаза, я увидела Шевцова, Рейзахера, Постышева, Фальковского и других товарищей, которые трясли меня, требуя скорее сделать раненому перевязку. Долго подшучивали надо мной товарищи после этого случая".
Из воспоминаний Марины Иннокентьевны известно, что медицинские препараты и бинты они получали из лазарета Красного креста, размещавшегося рядом с Институтом благородных девиц по улице Набережной Ангары (ныне в помещении лазарета размещается клиника мединститута). Среди сотрудниц лазарета были большевики и люди, симпатизировавшие им, они и обеспечивали передачу медикаментов.
На третий день боев в штаб большевиков поступила информация о критическом положение защитников Белого дома. Тогда и было принято решение, чтобы под видом "санитарной летучки" (работы Красного креста), оказывать помощь осажденным. На низ саней положили ящики патронов, хлеб, перевязочный материал и медикаменты. Все это тщательно прикрыли сеном, а на сено для маскировки положили трупы.
Такой маневр большевики совершили около 5-6 раз, что всерьез оказывало психологическую и материальную помощь осажденным. На пятый день из окруженного Белого дома "санитарной летучкой" был вывезен Павел Петрович Постышев, что было обоснованно необходимостью его работы в штабе Красной гвардии.
Попытки красногвардейцев прорваться к Белому дому не помогли снять блокаду. На помощь защитникам в Глазковском предместье из солдат-добровольцев девятого Сибирского запасного полка был сформирован отряд, руководителем которого был Виктор Константинович Волков, он оставил следующие воспоминания:
"Наше несчастье заключалось в том, что, во-первых, мы оказались в плохой одежде, т.е. были в шинелях и ботинках, а мороз достигал до -40°С, при этом над р. Ангарой стоял сильный туман, так как река еще была не замерзшая, поэтому было сильное испарение. Это положение создавало исключительно трудные для нас условия, а наш противник сидел в домах, прилегающих к Белому дому, и беспощадно брал нас на мушку.
Стемнело, положение с нами, слабо одетыми, стало исключительно тяжелое. Часть наших бойцов стала выбывать из строя с обмороженными ногами, часть ранеными, а часть была нам бесполезной из-за того, что расстреляла свои патроны. Положение создалось для нас чрезвычайно неблагоприятное, мы оказались в тесном кольце: с одной стороны — Ангара, а с остальных трех — окружены противником.
Пантонный мост. Фото: Из фондов Росархива
Кроме того, отсутствие патронов и адский холод. Видя такое положение, из штаба было получено распоряжение: всех бойцов, находящихся около Белого дома, ввести в помещение Белого дома, оставив лишь пост у парадного подъезда, но вскоре пришлось отказаться и от этого поста, так как выставленных нами на пост товарищей противник, находящийся на очень близком расстоянии, снимал с одного выстрела.
Наше положение в этом каменном мешке — Белом доме — не улучшилось, а становилось все тяжелее и тяжелее. Патронов нет, холод тоже не меньше, нежели на дворе, т.к. не осталось ни одного стекла в рамах окон от пуль противника и взрывов их же бомбометаний и ручных гранат. На второй или третий день жрать стало нечего, так как тот запас продуктов, который был обнаружен в этом доме т. Шевцовым, был съеден за один присест".
Взять штурмом Белый дом и его защитников в заложники для юнкеров в преддверии заключения перемирия было стратегически важно, поскольку это позволяло "выторговать" для себя дополнительные преференции. На седьмой день юнкера пошли в решительную атаку, в результате которой Белый дом был взят. Из воспоминаний Марины Иннокентьевны Заболоцкой:
"В эту ночь атака юнкеров началась ураганным огнем из бомбометов и пулеметов. Было такое впечатление, что они пьяные. Ко мне беспрерывно стали поступать раненые. Мы все выбивались из сил.
На рассвете в подвал пришел Шевцов, посмотрел на часы — они показывали 6 часов 10 минут утра — и с горечью сказал: Кончаются патроны, после последнего выстрела мы будем сдаваться. Товарищи раненые, вы не бойтесь, сестра вас не оставит, всех увезут в госпиталь!
В момент сдачи "Белого дома" юнкера увели 136 человек. За время боев 5 бойцов было убито и 43 ранено".