Стратегия работы комитета по транспорту и строительству Государственной Думы была сформирована еще шестым созывом, а нынешний, седьмой, плодотворно продолжает эту работу, отметил депутат российского парламента от Иркутской области Сергей Тен. Народный избранник рассказал в интервью ИА IrkutskMedia о возможностях для наполнения дорожных фондов, работе в российском парламенте и кризисе высшей школы.
— Сергей Юрьевич, расскажите, пожалуйста, о своей работе в комитете по транспорту и строительству.
— Основная стратегия нашей законотворческой деятельности была сформирована в предыдущем созыве, а я остался работать в том же комитете. Раньше у нас был комитет Госдумы по транспорту, а сейчас – по транспорту и строительству. По сравнению с прошлым созывом он усилился и увеличился. Мы продолжаем вести те же направления. Это то, что касается отраслевых вопросов, — сохранности автомобильных дорог, поправки к 257-му закону об автомобильных дорогах и дорожной деятельности, а также законодательства о дорожных фондах.
— Как вы оцениваете ситуацию с наполняемостью дорожных фондов?
— Работаем над тем, чтобы в рамках изменений в Бюджетный кодекс наши региональные дорожные фонды за счет дополнительных источников получили порядка 80 млрд рублей, которые сегодня поступают в в федеральную казну и, по сути, размываются в региональных бюджетах. Мы считаем, что такие доходы, как штрафы за нарушение ПДД, налог на имущество, земельный налог, по тем участкам земли, которые находятся непосредственно под автомобильными дорогами, а также другие источники должны целенаправленно попадать в систему региональных дорожных фондов. Сегодня их общий объем составляет более 719,8 млрд рублей. Это серьезные средства, но их недостаточно.
— Как сейчас обстоят дела с дорогами в Иркутской области?
— На сегодняшний день содержание региональных дорог обеспечено на 30%. Капитальные ремонты — только на 2% от норматива, а текущие — на 12-13%. Федеральная дорожная сеть начиная с 2015 года обеспечена на 100%. Мы видим, что ситуация по федеральным трассам существенно меняется, даже у нас в Сибири. Несмотря на то что интенсивность движения меньше, чем в европейской части России, государство серьезное внимание уделяет именно федеральным автомобильным дорогам, чего нельзя сказать про региональные, тем более, про муниципальные. Поэтому мы серьезно озабочены этим вопросом. У нас в стране реализуется приоритетный проект "Безопасные и качественные дороги", благодаря которому 38 агломераций в РФ получают средства.
В частности, Иркутской области в 2017 году выделят 625 млн рублей. На следующий год предусмотрено 720 млн рублей. Это не является непосредственно нашей работой в рамках федерального законодательства. То есть мы приняли федеральный бюджет, на этом, казалось бы, депутатская работа заканчивается. Однако мы считаем, что должен быть парламентский контроль за расходованием бюджетных средств. Соответственно, мы не можем стоять в стороне от процессов, которые происходят, в частности, по проекту "Безопасные и качественные дороги". Понятно, что люди в большинстве своем не разбираются в тонкостях бюджетного законодательства. Им важно видеть результат: есть дорога или нет ее, хорошая она или плохая. И когда начинаешь им объяснять, что это не мы – это исполнительная власть, муниципальная или региональная, людям без разницы. Поэтому мы чувствуем свою ответственность. Наша задача при принятии федерального бюджета – чтобы строка расходов на дороги превратилась в конкретный результат.
— Что надо делать, чтобы дороги были в надлежащем состоянии?
— Чтобы обеспечить сохранность дорог, необходимо повсеместное развитие систем весогабаритного контроля. Можно сотни млрд рублей вкладывать в строительство и ремонт автодорог, но если на них не обеспечить весовой контроль, то, конечно, дорога разрушится преждевременно. Допустим, мы в том созыве приняли серьезные поправки, которые запрещают перевозку делимых грузов общей массой выше 44-х тонн с учетом автотранспортного средства. Речь идет о жидких, сыпучих, инертных материалах. Любые грузы, которые можно разделить, в нашей стране запрещено возить, если груженое автотранспортное средство общей массой выше 44-х тонн. Но недостаточно просто прописать это в законе. Необходимо обеспечить систему контроля за его исполнением, чем мы сейчас и занимаемся.
— Еще вы высказывались о законодательном обеспечении развития интеллектуальных транспортных систем у нас в стране.
— ИТС – это перспективное направление. В Москве оно активно развивается. В местах, где ведется системная работа в данном направлении, резко снижается количество ДТП со смертельным исходом и тяжелыми травмами. Такая статистика существует. Также в отношении ИТС важен контроль транспортных потоков, в частности, с помощью адаптивного светофорного регулирования.
— По поводу видеофиксации. Вы внесли какие-либо поправки, которые регламентируют их работу?
— Да. Мы внесли поправки в 257 ФЗ "Об автомобильных дорогах и дорожной деятельности в РФ", которые определили правовой статус систем фото— и видеофиксации и прописали, что эти элементы относятся к системе обустройства автомобильных дорог. До этого они нигде не числились, формально даже не существовали. Мы просто устранили пробел в законодательстве. Предопределили, что собственники автомобильных дорог вправе устанавливать эти системы. Соответственно, муниципальная дорога – значит, муниципалитет. Региональная – значит, регион. И распределили, кто должен этим заниматься.
— Какие еще законопроекты находятся сейчас в работе?
— Сейчас мы с коллегами работаем над законопроектом о патриотическом воспитании. Это не наш профиль. Тем не менее, очень серьезный, нужный и многогранный законопроект. К тому же сейчас идет много разговоров о том, как мыслит наша молодежь, какие жизненные ценности у молодых людей, которые, по сути, придут на смену моему поколению. Я родился в 1976 году. У нас было еще советское воспитание — любовь к большой и малой родине, уважение к старшим и так далее. Отношение к патриотизму в Советском Союзе было совершенно иным, чем в современной России, поэтому нужно возрождать лучшее с точки зрения воспитания детей и молодежи. Я говорю не про идеологию, а про государственные подходы и отношение в детских садах, школах, вузах, на предприятиях и так далее. Законопроект о патриотическом воспитании в Госдуму еще не внесен. Тем не менее, группа депутатов над этим законопроектом работает.
— Расскажите, пожалуйста, о работе над законопроектом о кадастровой оценке земли.
— Земельный налог – один из основных налогов, которые формируют базу муниципальных бюджетов. От того, насколько эффективно муниципальная власть может отстаивать свои права по начислению этого вида налогов, зависит и размер муниципальных бюджетов. В чем там проблема? Возьмем, Шелеховский, Братский, Ангарский районы и другие территории, на которых работают крупные промышленные предприятия. Соответственно, это большие участки земли. Мы заинтересованы в том, чтобы найти баланс интересов различных структур. Крупные предприятия борются за свои интересы, чтобы была возможность провести переоценку земельных участков и уплачивать меньше налогов. Муниципальные образования, наоборот, заинтересованы в том, чтобы налогов было больше. Поэтому мы работаем над формированием такой модели, чтобы у всех сторон была возможность объективно доказать, какой размер земельного налога должен взыматься по конкретному предприятию.
— Что изменилось в работе российского парламента? Чем отличается работа этого созыва от предыдущих?
— Мы все хорошо помним фразу, которая в свое время достаточно много обсуждалась: "Парламент – не место для дискуссий". На самом деле, эта фраза была немного выдернута из контекста. Имелось в виду, что пленарные заседания Госдумы на тот момент не должны быть местом для дискуссий. Споры должны проходить в комитетах, в комиссиях, на каких-то экспертных площадках, круглых столах, парламентских слушаниях и так далее. А в зале заседаний и во время пленарного заседания мы должны рассматривать много законопроектов. Если уходить в дискуссии, то они идут постоянно. Когда есть 450 депутатов, каждый из которых защищает интересы своего региона, своего одномандатного округа, отрасли. В отличие от предыдущих созывов парламент стал местом для дискуссий. Председатель Госдумы Вячеслав Володин предоставляет возможность высказаться каждому депутату, даже если на выступление записываются десятки депутатов, чтобы обозначить свою позицию. При этом такая же работа ведется на рабочих группах, комитетах, комиссиях, парламентских слушаниях, круглых столах и так далее. Количество экспертных советов увеличилось как во фракции ЕР, так и в целом в Госдуме. Поэтому именно этим нынешняя Государственная Дума отличается от прежних созывов.
Второе отличие – то, что половина депутатов седьмого созыва представляет одномандатные округа. Соответственно, больше появилось конкретики, работы по отстаиванию интересов своих территорий. Началась более скрупулезная работа с бюджетом. Мы боремся, и каждый отстаивает свои интересы. В частности, сегодня возобновляем деятельность межфракционной межрегиональной депутатской группы "Байкал", которая объединяет полтора десятка депутатов от трех регионов. Это Иркутская область, Бурятия и Забайкальский край. Мы — представители разных партий и фракций, но тем не менее, представляем один макрорегион и боремся за интересы наших территорий. Это конкурентная борьба между субъектами РФ. В данном созыве она усилилась именно с приходом депутатов, представляющих свои одномандатные округа.
Третий фактор – за полгода работы Госдумы нового созыва в обществе сложилось понимание того, что существуют такие важные элементы для нашей депутатской работы, как дисциплина в зале заседаний и участие в работе комитетов и комиссий. Если в том созыве мы могли передать свой голос на основании доверенности и не участвовать в работе комитета по уважительным причинам, то сейчас какая бы уважительная причина ни была (за исключением медицинской справки), ты обязан присутствовать и принимать участие в работе своего комитета.
Депутат ГД от Приангарья Сергей Тен: Седьмой созыв продолжает работу шестого. Фото: РИА PrimaMedia
— Недавно в Иркутске прошел круглый стол, посвященный проблемам высшей школы. Отмечалось, что в регионе наблюдается большой отток молодежи. Как остановить его?
— Статистика свидетельствует о том, что из сибирских регионов молодежь чаще всего едет в Новосибирск, Томск и Красноярск. Если мы посмотрим на карту высшего образования по Сибири, то увидим, что и Новосибирск, и Томск, и Красноярск – это регионы, где высшее образование развивается активно. У нас такой фундамент есть. Уровень высшей школы в Иркутске выше, чем в наших восточных регионах. У нас сильная инженерная школа по подготовке специалистов технических специальностей, у нас мощнейший классический университет – Иркутский государственный, которому в следующем году исполнится 100 лет. Это старейший университет в Восточной Сибири. У нас идет подготовка специалистов для аграрного сектора, поскольку сейчас сельское хозяйство в нашей стране активно развивается. В Иркутске есть Байкальский государственный университет, который готовит экономистов и юристов высочайшего уровня. Университет путей сообщения, медицинский университет. База у нас серьезная. Но проблема заключается в том, что регион системно не занимается развитием высшей школы.
— В чем вы видите эту системность?
— Не так давно принималась и обсуждалась стратегия развития Иркутской области до 2030 года. В ней высшая школа практически не представлена. Хотя для многих наших городов – и для Братска, и для Усть-Илимска, и для Усолья-Сибирского, и для Ангарска, не говоря уже про областной центр – уровень высшего образования – показатель того, насколько молодежи интересно жить в том или ином городе. Для Иркутской области это актуально.
Если мы говорим о будущем региона, то нельзя обходить вниманием такую важнейшую тему, как высшая школа. У нас на сегодня, по сути, нет руководителя уровня заместителя председателя правительства, который бы занимался вопросами только высшей школы. А делать это нужно. Уровень вузов говорит об уровне самого региона. Если мы даем молодежи качественное образование, значит, у нас должны быть высококвалифицированные специалисты. Люди едут к нам учиться из других регионов. В Томске в последние годы увеличился приток молодых иностранных студентов. И в Иркутске такое тоже было, но этот ручеек постоянно сокращается. Это говорит о том, что студенты из Китая, Монголии, Японии, Кореи, других регионов и бывших советских республик видят, что уровень образования в регионе снижается. Поэтому нужно над этим вопросом работать совместно с бизнес-сообществом, с Минобрнауки РФ. Благодаря конкурсу опорных вузов регионы получают до 200 млн рублей на развитие университетов, получивших такой статус. Это возможность привлечь дополнительные средства в субъект Федерации. И, конечно, когда начинаются разговоры о том, что высшее образование – не региональные, а федеральные полномочия, то это неверно. Мы живем в Иркутской области здесь и сейчас, и говорить "Пусть Москва этим занимается" нельзя.
Напомним, министерство образования и науки РФ определило 22-х победителей второго этапа конкурса по получению статуса опорного вуза. Иркутский государственный университет не попал в данный список.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Депутаты Госдумы намерены возродить межфракционную группу "Байкал"
Депутат ГД от Приангарья Сергей Тен заявил о проигрыше ИГУ в конкурсе опорных вузов
Патриотическое воспитание это действие, а не декларирование позиции – Дмитрий Перминов
