Свой первый день рождения 28 февраля отпразднует опыт сценической клоунады по пьесе Олега Антонова "Смертельный номер". Этот непривычный для зрителя спектакль Иркутского драматического театра имени Н.П. Охлопкова – режиссерская работа артистов Алексея Орлова (I) и Василия Конева, выполненная в рамках проекта "Лаборатория режиссера". Рецензию Людмилы Чипизубовой публикует ИА IrkutskMedia.
В случае со "Смертельным номером" жанр абсолютно понятен, благодаря чему зрители заранее могут приготовиться к буффонаде. Но карнавальное начало – это скорее привлекательная форма, которая совершенно не скрывает содержания — о нем драматург и режиссеры буквально говорят открытым текстом.
Спектакль Драмтеатра Иркутска "Смертельный номер" отпразднует день рождения 28 февраля . Фото: Анатолий Бызов
Для достижения этой прозрачности и декорации не перегружают пространства Камерной сцены: намечена цирковая арена (красное покрытие заканчивается почти под первым рядом), функциональны и регулярно используются артистами кулисы и ящики в звездах. Да что говорить о применении реквизита, если некоторых зрителей заставляют, к примеру, держать веревку или смиренно подставлять голову.
Действие обрамлено двумя попытками клоуна (артист Алексей Орлов (I) блестяще исполняет смертельный номер: играет на саксофоне одной рукой, другой — держится за поднимающуюся трапецию. Первая проба проваливается, лохматый и уставший от всего ветеран сцены падает. Падает, освобождая четыре грани своей личности, которые и заполнят собой большую часть постановки.
Спектакль Драмтеатра Иркутска "Смертельный номер" отпразднует день рождения 28 февраля . Фото: Анатолий Бызов
Новые клоуны – доведенные до крайности черты характера погибшего. Тем не менее, созданные актерами образы оказываются значительно глубже и объемнее первоначальной формулировки.
Рыжий в исполнении Константина Агеева, пожалуй, самый яркий во всех смыслах этого слова. Егоза, холерик, безумец, называйте, как угодно. Иногда его неожиданный и веселый смех даже пугает. Доза экстрима, близость сумасшествия точно выверены и переданы артистом.
Противопоставлен ему Толстый, спокойный, простодушный, больше других стремящийся к объединению. Артист Антон Залетин тщательно проработал неправильную дикцию и неуклюжие движения своего персонажа.
Черный – воплощение зла, недотягивающего, правда, до Мефистофеля: он может разрушать, но созидание ему недоступно. Дмитрий Акимов, сыгравший злодея и пьяницу, даже во время поклона не выходит из образа: та же походка, те же неестественно поднятые плечи.
Белый, ожидаемый антагонист Черного, напоминает Пьеро. Нежность, чистота и беззащитность, сыгранные Иваном Гущиным, уживаются с пластикой атлета и жеманством сердобольной Люськи: на несколько мгновений герой резко "трансформируется" и предстает перед зрителем в новом образе.
Пересказывать сюжет практически невозможно, в этом не поможет даже пьеса Олега Антонова, подвергшаяся значительной адаптации. Если попытаться сделать это совсем кратко, получится нечто вроде "Освобождение. Мечты о побеге. Попытки доказать, что у каждого есть достойный сольный номер. Объединение".
Объединение, несущее с собой дырявые простыни, унижение и нищету, кажется противопоставленным свободе. Но не ограничен ли каждый из однотонных клоунов, не замкнут ли в себе? И проявить свою свободную волю они могут лишь одним доступным способом – снова вернувшись в тело Клоуна.
В этом спектакле наряду с карнавальным началом и вопросами о свободе и творчестве внимание стоит уделить музыкальному и звуковому оформлению. Музыка в исполнении композиторов Александра Армаша и Олега Запорожца (а также других участников группы "BURN" – Егора Берлизева и Дениса Моисеева) довершает цирковую атмосферу. А некоторые звуки, например, характерного почесывания Черного или воя собак, становятся лейтмотивами и расставляют необходимые акценты.
"Смертельный номер" — удачная попытка препарировать личность артиста, завернутая в прочный и блестящий фантик клоунады. Безусловно, зрителю на это стоит посмотреть.
