Забытые боги войны, которые зажгли монгольскую степь

Унгерн быстро воспринял этот образ божества и свою миссию, он легко вошел в роль освободителя Монголии и считал, что ему помогают высшие силы. Он нередко прибегал к услугам буддийских монахов, шаманов и гадателей, носил на шее талисманы от ранений и других несчастий. 

Унгерн со своей Азиатской дивизией в ноябре 1920 года неожиданно появляется под стенами Урги, численность китайского гарнизона составляла от 12 до 16  тысяч человек. Он сходу попытался взять Маймачен (китайский квартал), но в условиях  семикратного превосходства противника потерпел неудачу.  

Эта отчаянная попытка была связана с приближающимися морозами, отсутствием провианта и запасов для ведения боевых действий. Альтернативное решение было найдено позже: отступив от Урги, Унгерн расположился лагерем в долине Терельджин-Гол на берегах Керулена. После того, как китайские генералы в Урге посадили под арест Богдо-гэгена, запретили богослужения в столичных храмах и кровью настоятеля осквернили монастырь Шадоблин, сопротивление приобрело характер священной войны. Отныне Роман Унгерн с его симпатией к буддизму стал естественным центром притяжения. 

Далай-лама XIII объявил русского генерала борцом за веру и прислал ему семьдесят всадников из числа телохранителей своей личной гвардии, получивших название "тибетская сотня". Посильную помощь барону оказывал ближайший приближенный Богдо-гэгэна — бурят Джамболон. 

Перед новым походом на Ургу барон проводит ряд мер для повышения боеспособности и дисциплины дивизии. Все было готово к началу наступления, но штурм был заранее обречен на провал, поскольку Богдо-гэген был в плену. Гарантированный успех могла принести операция по его похищению. Эта идея принадлежала барону, он же вместе с Джамбалоном разработал план ее осуществления. План операции разработали в мельчайших деталях, осуществление операции проводила тибетская сотня. После освобождения Богдо-гэгэна VIII из китайского плена настроение в дивизии было приподнятым. 

На рассвете 2 февраля 1921 года началось наступление на город, в результате деморализованные китайские войска были разбиты и массово покидали Ургу.

Исследователь Князев утверждает, что был приказ по войскам, в котором говорилось о тотальном уничтожение евреев и коммунистов вместе с семьями. Две трети имущества погибших евреев и коммунистов оставалось у казаков, а остальная часть уходила в войсковую казну. На эту тему у барона была своя политическая концепция.

"Он был уверен, что события революции,  Гражданской войны  были связаны с еврейскими лидерами, которые возглавляли партию большевиков. Поэтому евреи — это главное зло для русского народа, а коммунистические идеи, насаждаемые ими, Унгерн понимал как религию, и утверждал, что не обязательно в религий должен быть бог и приводил в пример конфуцианство". 

После освобождения Урги от китайского экспедиционного корпуса и провозглашения Богдо-гэгэна VIII теократическим правителем Внешней Монголии установившийся мир был недолгим.

На севере и на западе Халхи появились "красномонгольские" кочевья. Среди монгольской знати происходит раскол, небольшая часть монголов поддержала Сухэ-Батора, а Унгерн не мог допустить распространение коммунизма на территории Монголии, поскольку он видел свой долг в защите "желтой веры" перед угрозой большевизма. Этот факт стал одной из причин военного похода на Советскую Россию. 

Он был уверен, что стоит лишь перейти границу и вокруг Азиатской дивизии, как снежный ком, начнет нарастать масса повстанцев. Унгерн задумывается об идеологическом обосновании этой акции. В итоге появляется известный программный "Приказ № 15", который имел  военное и политическое содержание с изложением плана действия. Итогом похода на ДВР стала трехмесячная борьба с частями 5-ой Армии, численное превосходство войск ДВР и РСФСР,  наличие аэропланов и бронемашин сыграло ключевую роль в поражение КАД. 

Сухэ-Батор при поддержке Красной армии захватил Ургу, Богдо-хан признал МНРП. В такой ситуации Унгерн решил идти в Тибет — "цитадель желтой религии". Офицеры Азиатской дивизии не желавшие идти в неизвестность совершили заговор и, связав барона, оставили его в палатке, где он и был найден разведчиками партизанского отряда Щетинкина и доставлен сначала в Иркутск, а затем в Новониколаевск (Новосибирск). 

В Иркутске Унгерн находился в тюрьме два дня, где происходил допрос. В отличие от А.В. Колчака для Унгерна "угрозы" его освобождения не было, а следовательно и причин его расстрела. В сентябре 1921 года Роман Унгерн был доставлен в Новониколаевск (Новосибирск) после показательного суда 15 сентября 1921 был расстрелян. Спустя 100 лет мы можем с точностью утверждать, что Унгерн "освободив" Внешнюю Монголию от китайского экспедиционного корпуса перенес действия Гражданской войны на соседнее государство и дал повод для вступления 5-ой Армии в пределы Монголии и установления там власти Монгольской народно-революционной партии.

Подробнее об этом — в будущем материале.

Смотрите полную версию на сайте >>>