"В тонусе" держат диких лисиц, барсуков, кабанов и медведей на притравочных станциях для охотников, считает кинолог, руководитель собачьего питомника "Мамант" Антон Мамшев. При правильно организованной притравке зверям не наносится никакого вреда, хотя они все равно получают травмы, уверяют также руководитель питомника и приюта для собак К-9 Вячеслав Славин и начальник отдела Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Павел Минченко. Между тем жители России отдали почти 600 тысяч голосов за то, чтобы эти станции закрыли. Об этом сообщает ИА IrkutskMedia.
Петиция с требованием прекратить деятельность притравочных станций в России собрала почти 600 тысяч подписей, в связи с чем была передана на рассмотрение в Госдуму РФ. Комитет природным ресурсам, природопользованию и экологии опубликовал ответ на коллективное обращение. В нем отмечается, что контроль за этими станциями осуществляют субъекты РФ.
"В настоящее время в правительстве Российской Федерации осуществляется подготовка поправок на принятый 23 марта 2011 года в первом чтении проект федерального закона №458458-5 "Об ответственном обращении с животными, внесенный депутатами Государственной Думы. Ответственным за подготовку поправок определено министерство сельского хозяйства РФ. Процесс подготовки поправок занимает длительное время, поскольку в их согласовании участвует несколько профильных федеральных органов исполнительной власти. В настоящий момент Минсельхоз России направил проект поправок в правительство РФ. После проведения необходимых процедур законопроект будет направлен на рассмотрение Государственной Думы во втором чтении", - говорится в сообщении первого заместителя председателя комитета Ивана Никитчука.
Как заметил Павел Минченко, притравка обычно делается по четырем видам животных: медведю, кабану, лисице и барсуку. По его мнению, такие станции нужны для развития охотничьего хозяйства и охотничьего собаководства, но должны быть оборудованы и организованы правильно. Притравочный процесс не должен наносить ущерба ни собакам, ни охотничьим животным, задача собаки - найти, а не убить.
- У нас притравка и обучение собак проводится неправильно, и все это имеет не совсем гуманный вид. Но закрытие - это не выход из ситуации, данную процедуру нужно правильно проводить, и смысл порядка проведения - минимизировать вред, так как во время притравки нередко гибнут и собаки - лисы и барсуки, а уж тем более медведь, могут сильно покусать, - объяснил он.
Фотографии, которые публикуются в интернете, скорее всего, сделаны уже после того, как собака догнала лисицу и удерживает ее, а люди их разнимают, говорит Павел Минченко. Обычно делается искусственная нора - извилистое деревянное сооружение, куда запускают лисицу. Она двигается по норе и оставляет там свой запах. Потом туда запускают собаку,и ей нужно только найти лисицу. Такие норы должны быть на каждой притравочной станции вместе с комплексом других сооружений.
- Во время притравки к медведю одна-две собаки бегают вокруг него, пока зверь сидит на цепи, и облаивают, а не так, что 10 собак бросаются на маленького медвежонка и разрывают его - это не притравка, а убийство, и это уже жестокое обращение с животными. Притравка - это когда медведь на цепи передвигается, он спокоен, и собаки просто лают, знакомясь с ним. При встрече с диким медведем собака уже будет знать, как себя вести: держать животное до прихода охотника. В этом отличие грамотной притравки от того, что вы видите в интернете и что преподносят зоозащитники - мол, охотники варвары, им нужно только убить, растерзать и прочее, - сказал охотник.
Притравочные животные содержатся по нескольку лет. В течение дня на одного медведя могут организовать несколько притравок. После того, как кончится срок "службы", эти животные живут своей жизнью, как в зоопарке. Как таковых притравочных станций в Иркутской области нет. Несколько организаций держат медведей для этих целей. В частности, этим занимается К-9. Корр. ИА IrkutskMedia побеседовал с Вячеславом Славиным и узнал, что К-9 действительно проводит полевые испытания по медведю - так это называется.
Процесс выглядит так: медведя сажают в клетку и вывозят в лес, ставят там на длинный трос, чтобы животное могло передвигаться. Медвежий помет закладывается в снег, по этому следу бежит собака, находит медведя, облаивает его и ставит под выстрел. Собака может кидаться на него, но с умом: крутиться вокруг него, отвлекать внимание на себя. Если она хватает медведя за лапы, это уже высшая категория обученности, так почти никогда не делают. При этом если медведю больно, то он одной лапой может собаку "уложить", но у него толстая шкура, которую не так-то просто прокусить. А лисица и барсук в любом случае получают травмы.
- У нас была нора для лисицы и барсука, там притравка проводилась без контакта, но она не понравилась охотникам, и мы ее разобрали, а лису и барсука выпустили в лес. Нора - это длинное деревянное сооружение с перегородками, которые можно опустить. Лисица пробежала по ней, потом она закрывается, и все. Но многие охотники - жестокие люди, им дай волю - они будут затравливать до смерти. В лесу, где никто не видит, они так и делают. Однако многие - это не все. Тем более, что для проведения таких испытаний есть нормативная база. Во время притравки присутствует комиссия, специалисты из которой обязаны за этим следить. Надо успеть оградить животное от собаки, это риск, - рассказал Славин.
Притравки бывают разные, признал собаковод. Кто-то настаивает, чтобы собака вступила в борьбу со зверем, кто-то согласен на бесконтакные испытания. Притравочные станции созданы для того, чтобы люди не шли в лес и не убивали там животное каждый раз, когда потребуется обучить собаку. Они должны существовать, но весь вопрос в том, как они работают и содержатся.
- Если животные там в клетках - то все нормально. А когда животное насильно удерживают, а собака в это время рвет ее на куски - это уже издевательство и статья за жестокое обращение. За это небедные люди, скорее всего, платят, за то, чтобы собака была в контакте со зверем. Понятно, что после этого зверь редко выживает, особенно мелкий. Притравочных станций не так уж много, К-9 тоже станцией не назовешь - у нас нет специального оборудования, загонов для кабанов, приспособлений для медведей. Настоящих станций в России единицы, - заключил руководитель К-9.
Нормальная притравочная станция допускают вступление зверя и собаки в контакт - это только хватка, заявил Антон Мамшев. Как только собака показала хватку, ее снимают. Дело в том, что трудно найти и приучить дикого зверя спокойно входить в нору и клетку, и этих животных очень ценят и берегут. Медведь опасное животное, но когда собака начала делать так называемые "щипки", испытание сразу же прекращают, потому что медведь может сильно ударить лапой. Владельцев собак сразу, кстати, предупреждают, что ответственности за собаку никто не несет.
- Такого, что собаки налетели, покусали, все в крови, вообще нет. Это даже не гуманность, а финансовый вопрос, поэтому на притравочных станциях звери очень ухоженные. Сейчас они не пользуются особым спросом, охотничье собаководство немного "увяло". Я сам охотник и держу охотничьих собак, и спроса на них не вижу, - заверил специалист.
Запрещать притравочные станции не стоит, говорит он, а стоит меньше слушать зоозащитников. Главное в притравке - не выработать в собаке навык рвать лису, а познакомить ее со зверем и его запахом, и с норой, чтобы собака не боялась заползать в нору и удерживать там животное.
- Они иногда такой бред несут. То норок выпустят со зверофермы, которые по пять-семь поколений уже живут в клетках и приучены к ним. Тут же на улице этих норок давят машины, собаки, они погибают с голоду, потому что не знают, как еду добывать. То вот это кормление бездомных собак - у них появляется кормовая база, возле которой они плодятся. В норме дикое животное на станции погибать не должно, и не погибает. Медведь должен быть в тонусе, не больной, упитанный. В неволе он живет до 85 лет. На станции его содержат на свои деньги и раз-два в год выводят на испытание, получая за это около 15 тысяч рублей. Это люди-энтузиасты, которые этого медведя любят и лелеют, и он еще их переживет. Лиса на притравочной станции от этого тоже в тонусе, и в обиду ее никто не дает, - уверяет Антон Мамшев.
Напомним, зоозащитное лобби проникло в умы людей, которые принимают законы, и поэтому отлов безнадзорных собак и кошек в Иркутске идет по самому контрпродуктивному пути, считает начальник управления экологии комитета городского обустройства администрации Иркутска Владимир Чубук. Управление экологии, главной задачей которого является обеспечение безопасность населения, занимается вместо этого заботой о кошках и собаках. Мы делаем не то, чего от нас хотят горожане, а то, чего требует закон Иркутской области, заявил Чубук в интервью корр. ИА IrkutskMedia.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Зоозащитное лобби пустило отлов собак в Иркутске по контрпродуктивному пути - Чубук
