Сегодня мы встретились для интервью с одним из самых ярких представителей "Иркутскавтотранса". В кресле напротив сидит человек, который стал символом преданности и трудолюбия для многих иркутян. Рафаил Цепелевич — пример настоящего руководителя, посвятившего свою жизнь развитию городского транспорта и родного предприятия. Его путь к должности был далеко не простым: Рафаилу Мееровичу с детства пришлось пережить множество трудностей, стать свидетелем тяжелых перемен в стране и преодолеть немало личных испытаний.
В беседе с корр. ИА IrkutskMedia Рафаил Цепелевич рассказал, как он прошел через все преграды, какие вызовы стояли перед ним и его коллективом, как изменился "Иркутскавтотранс" за последние десятилетия и что, по его мнению, делает предприятие по-настоящему уникальным. За плечами руководителя — не только впечатляющий опыт, но и мудрость, сформировавшаяся в ходе жизни, полной профессиональных свершений.
— Рафаил Меерович, вашему профессиональному пути можно только позавидовать. Давайте начнем с самого начала: расскажите о своем детстве.
— Я хорошо помню своих дедушку и бабушку, мое детство крепко с ними связано. Дедушка был бригадиром ломовых лошадей и возил грузы на север — в Жигалово и на Кальчик. Его звали Рафаил Меерович, как и меня. С бабушкой они жили в Канске, куда их сослали из Белоруссии. Дедушка был белорусским евреем. Основное место его работы находилось в Иркутске. Когда дедушку репрессировали, ему было около 50 лет. Помню, его забрали по доносу, под предлогом, будто он готовил покушение на Сталина. Это было настоящей трагедией для нашей семьи. Я не думаю, что он мог бы на что-то подобное решиться, дедушка был простым человеком, не имевшим грамоты.
У него было двое детей: мой отец и дочь. Отец работал токарем на авиационном заводе в Иркутске, но вскоре ушел добровольцем на фронт в 1941 году. Я родился через четыре месяца после его ухода. Что касается матери, ее забрали в тюрьму, когда мне было всего год и два месяца. После этого я остался жить с бабушкой по маминой линии, ей было около 70 лет, она была слепой.
После тюрьмы мать работала кондуктором на автобусной базе в "Иркутскавтотрансе". К сожалению, по пути с работы ее сбила машина. После долгих страданий мама умерла в больнице. Мой отец вернулся с фронта, когда мне было 5 лет, после войны он сильно болел туберкулезом и работал урывками по несколько месяцев. Папа работал водителем на таксомоторной базе здесь же, на предприятии.
В этот период мы очень часто переезжали. Своей квартиры у нас поначалу не было. Сначала на Карла Либкнехта жили, потом на 2-й Советской, на Нижней набережной, долгое время жили на улице Литвинова в центре города. Постоянно возникали проблемы с жильем из-за болезни отца. Потом ему наконец дали комнату. Но мне все равно приходилось учиться в разных школах, так как нас постоянно выгоняли. Это было тяжелое время. Часто голодали. Отец умер в 1975 году, когда мне было 34 года.
— Насколько я знаю, вы не успели окончить школу — рано пришлось начать работать?
— Да, я успел окончить только шесть классов и пошел работать. Трудился в авторемонтной мастерской, сначала дворником, потом отучился на слесаря а после — на шофера и ушел в армию. После армии окончил красноярский техникум автохозяйственного направления — филиал находился в Иркутске. Затем поступил в юридический институт, мечтая работать в ГАИ. Центральный комитет КПСС направил меня по распределению на север, где я работал в компании "Якутуголь" в Нерюнгри. И начинал я там уже не водителем, а директором.
В моем подчинении на автобазе было около 600 машин. Позднее произошло объединение с другой автобазой с грузовыми американскими и польскими автомобилями. И БелАЗы были, они только начали их тогда выпускать. Всего числилось 220 большегрузов — на тот момент это была самая большая автобаза в мире. Однажды ко мне прилетел председатель совета министров Советского Союза, и я отправился с ним на самолете из Нерюнгри в Иркутск на совещание — меня должны были назначить начальником главка по выпуску новых машин, но началась революция. Это был 1990-й год. 6 лет я провел в Якутии, и у меня начались проблемы со здоровьем — отнялась нога.
— И после этого ваша жизнь сильно изменилась?
— Да, я вернулся в Иркутск, подлечился, на тот момент как раз шло областное автомобильное объединение. Мне предложили должность главного инженера в "Автоколонне 1880", и я согласился. Проработал там 8-9 месяцев, после вызвали в департамент и предложили перейти на автобазу в Ново-Ленино. Шел 1994-й год. На этом месте я проработал целых 12 лет. Объединение предприятий произошло как раз в последний год моей работы.
Когда я только пришел, территория предприятия находилась в плачевном состоянии: ворота висели, кругом разруха, заборы сломанные. Сами понимаете, как все отражалось на коллективе: работники бежали. Авторемонтные мастерские не работали. За время нахождения на должности я организовал прохождение техосмотра в автобазе, предусмотрел помещения для ТО-1 и ТО-2, диагностику при этом я делал самостоятельно. Организовал актовый зал, также сделал столовую, выделил комнату отдыха для водителей. Даже удалось оборудовать льготную парикмахерскую с приходящим мастером, которую посещали водители, все кондукторы, да и я сам. Автомойку три раза переделывал — она частично была списана, то щетки не крутятся, то санэпидсанция ее закроет, так что приходилось приспосабливаться.
Денег при этом не было ни копейки. Тяжелые были годы. Автобусов числилось около 200, а на маршруты выходило всего 30. Я в итоге довел это число до 120.
— Где вы брали запчасти для автобусов, когда те ломались? Тогда их не так просто было достать.
— Запчасти для автобусов мы добывали различными способами. Во-первых, у нас сложились старые знакомства и связи, которые помогали находить необходимые детали. Активно сотрудничали с зарубежными поставщиками, в частности, связывались с Венгрией, так как у нас было много венгерских и немецких автобусов. Именно благодаря этим связям и опыту удавалось ухищряться и обеспечивать бесперебойную работу транспорта, поддерживая его в рабочем состоянии.
— Сколько на тот момент было человек в штате автобазы?
— Примерно 350. Текучка была большая, зарплаты у водителей были низкие. План по выручке был, но мы его не выполняли. Кондукторы то были, то нет — с ними департамент какое-то время экспериментировал. Я предлагал определенные идеи относительно организации рабочего процесса, но начальство их не одобряло. В бухгалтерии работали четыре человека: здесь была и расчетная группа, и касса, и билеты, и прочее.
— Время действительно было тяжелое, получали ли люди зарплату?
— Получали, конечно. Порой с задержкой, но она была. Также еще до моего прихода активно пользовались бартером — сотрудничали с совхозом. Я однажды вместо денег взял бычков, мы выращивали их торговали мясом. Сажали картофель — нанимали трактор, вспахивали и засаживали поле. Все это за счет предприятия. Если у водителей или их близких случалось какое-то горе, я не оставался в стороне — присутствовал на похоронах и помогал, чем мог. Мы всегда старались оказать поддержку своим сотрудникам, искренне за них болели.
— В итоге ИПОПАТ включал в себя три предприятия?
— Да. В ИПОПАТ входило три предприятия. Наше называлось ИПОПАТ-2, находилось оно на Тухачевского в Ново-Ленино. ИПОПАТ-3 располагалось на улице Рабочего Штаба, это было головное предприятие с руководством: там работали директор, замдиректора по эксплуатации, главный инженер. К слову, с другими автобазами мы не взаимодействовали и виделись только на общих планерках и "разборах полетов". Всех сотрудников было 600, штат водителей при этом составлял больше половины. ИПОПАТ-1 находилось в районе остановки "Узловая". Сейчас здесь построили огромный рынок с торговыми павильонами, а раньше на этой территории располагалась автобаза, притом самая лучшая. Когда ее расформировали, меня отправили на пенсию.
— Проходили ли у вас какие-либо мероприятия для сотрудников? Как поддерживали командный дух?
— У нас регулярно проводились туристические слёты и спортивные соревнования, которые пользовались особенной популярностью у молодежи — ее было много, хотя в целом коллективы состоялись из работников разных возрастов. Эти мероприятия, как правило, проходили за пределами города, где наши сотрудники могли насладиться свежим воздухом и природой. Мы организовывали лыжные походы, футбольные матчи. Устраивали даже фигурное вождение.
— А были ли для работников какие-то социальные гарантии? Может, давали путевки в санатории?
— До моего прихода такая поддержка была, а потом все закончилось. Ничего не было. А ведь раньше даже квартиры давали. Несмотря на все трудности, я очень старался создавать комфорт для сотрудников и стремился улучшать условия труда. К примеру, я сделал передвижной туалет из длинного венгерского Ikarus на три кабинки для удобства водителей, чтобы они могли комфортно пользоваться санитарной комнатой во время работы. Хотел поставить идею на поток, но денег на это выделить не смогли. Данный туалет просуществовал около 5 лет и был по-настоящему незаменимой вещью. Забавно — однажды к нам приезжали представители Монголии, очень им заинтересовались и даже хотели его забрать, но я не отдал.
— Сколько вам было лет, когда вы на вышли на пенсию?
— Мне было 66 лет. Я еще мог работать, конечно, и после выхода на пенсию устроился диспетчером-сторожем в городской администрации, где мой стаж составил еще 17 лет. Уволился только в 2017 году.
— Работа директором требовала огромного включения. Было ли у вас время на какое-то свое хобби?
— Свой рабочий день я начинал в 6 утра на автобазе. Каждый день был на выпуске. 1 мая, Новый год, 8 Марта — я находился на рабочем месте всегда, будь то праздники или даже выходные дни. Потому что время было неспокойное. Морозы, денег нет, все батареи в заплатах — приходилось самому находиться в числе дежурных, следить за безопасностью и контролировать рабочих. Родные дома меня просто не видели. Только после выхода на пенсию я стал уделять больше времени семье, купил дом, занимался его восстановлением, даже пробовал держать коз.
— Расскажите о своей семье.
— Одним из главных результатов моей жизни стала большая дружная семья. Я женился в 1969 году во второй раз. У меня есть дочь от первого брака, она живет в Америке, и сын от второго. Он закончил институт, сейчас работает в разных местах из-за нестабильной экономики. Моя внучка имеет отличные достижения в учебе и занимается спортом, а внук только что окончил с отличием авиационный техникум и служит в армии. В основном мои близкие, как и я сам, связали свою жизнь с Иркутском, но и за его пределами каждый из них активно занимается своим делом.
